Цель исследования: оценить характеристики пациентов с лекарственно-индуцированной головной болью (ЛИГБ) для дальнейшего их ведения.

Дизайн: проспективное исследование.

Материалы и методы. В течение 12 месяцев наблюдались 120 пациентов (12 мужчин и 108 женщин, средни возраст мужчин — 46,3 ± 3,54 года, женщин — 41,3 ± 9,5 года) с первично головно болью и ЛИГБ. Участники в зависимости от диагноза были разделены на две группы: группа I (n = 44) — пациенты с хроническими формами первично головно боли без ЛИГБ, группа II (n = 76) — больные с хроническими формами первично головно боли и ЛИГБ. Пациенты заполняли специальные опросники для выявления их клинико-психологических характеристик.

Результаты. В исследовании проводилось сопоставление групп по частоте приема различных видов анальгетических препаратов. Пациенты с ЛИГБ принимали обезболивающие средства: нестероидные противовоспалительные препараты — 15 (19,7%), триптаны — 38 (50%), комбинированные препараты — 23 (30,3%) человека; 46 больных выбирали обезболивающий препарат или препараты на основании быстроты эффекта, также предпочтительными характеристиками были доступность (n = 25) и полное купирование боли (n = 19). Большинство участников выбирали обезболивающие препараты по рекомендации врача, 44 (57,9%) пациента с ЛИГБ пробовали самостоятельно отменить их, но неудачно. У лиц с ЛИГБ наиболее частыми поведенческими стратегиями являлись прием обезболивающих средств для предотвращения головной боли из-за страха перед болью (34,2%); отказ от отмены препарата из-за боязни усиления боли даже при наличии побочных эффектов (22,4%); частая практика эскалации количества и дозы симптоматических средств в условиях катастрофизации боли (21,1%). Изучение клинико-психологических характеристик, эмоциональных и поведенческих особенностей исследуемых пациентов показало, что необходимо более детальное исследование этих факторов для разработки дальнейшего плана лечения.

Заключение. При ведении больных с ЛИГБ необходим комплексный подход к всестороннему анализу их физического и эмоционального функционирования. Выявленные клинико-психологические особенности пациентов с ЛИГБ показывают важность диалога между врачом и пациентом для повышения эффективности лечения. Значительную роль в профилактических мероприятиях играют образовательные программы, вносящие существенный вклад в оптимизацию терапии и повышение качества жизни больных.

Цель исследования: изучить характеристики и приверженность к терапии пациентов с мигренью.

Дизайн: обсервационное сравнительное клиническое исследование.

Материалы и методы. Нами проанализированы карты 184 пациентов, проходивших лечение с диагнозом мигрени. Средний возраст составил 42 ± 12 лет. У 82 (44,6%) больных в диагнозе было указано сочетание мигрени и лекарственно-индуцированной головной боли (ЛИГБ). Изучены анамнез мигрени, обращаемость к врачу, применение средств для купирования мигрени в течение жизни и опыт профилактической терапии. Мы также оценивали факторы, определяющие развитие ЛИГБ в зависимости от частоты мигрени, сочетанных заболеваний и использованных препаратов. Через 6 месяцев после выписки из клиники среди участников проводился опрос об эффективности профилактической терапии. Сравнивали пациентов с сочетанным диагнозом ЛИГБ и без такового. Приверженность больных, начавших медикаментозную профилактику, определяли с помощью шкалы Мориски — Грина.

Результаты. У 125 (67,9%) больных установлена хроническая мигрень, а у 59 (32,1%) мигрень расценена как частая эпизодическая. Среди лиц с хронической мигренью было 66 (52,8%) человек с ЛИГБ и 59 (47,2%) без нее, среди участников с частой эпизодической мигренью — 16 (27,1%) и 43 (72,9%) соответственно. В группе хронической мигрени ЛИГБ встречалась статистически значимо чаще (p = 0,001). В ходе корреляционного анализа взаимосвязи между длительностью анамнеза мигрени и опытом медикаментозной терапии не получена значимая связь между количеством используемых препаратов, распределенных по действующему веществу, и длительностью заболевания (ρ = 0,115, p = 0,12), однако при подсчете лекарств по торговым названиям отмечается наличие статистически значимой взаимосвязи (ρ = 0,149, p = 0,048). Выявлена и статистически значимая взаимосвязь при анализе длительности заболевания в зависимости от наличия ЛИГБ (p = 0,001): увеличение длительности анамнеза мигрени сопряжено с развитием ЛИГБ. Из 184 больных 22 (12%) не начинали предписанное лечение. Из соблюдавших назначения (n = 162) наиболее приверженными к терапии, по данным шкалы Мориски — Грина, были 137 (84,5%) пациентов, недостаточно привержен 21 (13%) и не привержены к терапии 4 (2,5%). Наилучший комплаенс наблюдался у больных, принимавших антидепрессанты (p = 0,024). Более приверженными к профилактической терапии были пациенты без сочетанной ЛИГБ (p = 0,045), они также отмечали положительный эффект от профилактического лечения (p = 0,047).

Заключение. Большинство больных оказались приверженными к лечению. Мы установили, что 142 (78%) наших пациента уже были знакомы с профилактической терапией, но значимая разница в комплаентности таких больных и тех, кто впервые получал подобное лечение, отсутствовала. Наиболее привержены к лечению пациенты, принимавшие антидепрессанты, а также лица без ЛИГБ, они же чаще отмечали положительный эффект от профилактической терапии, что может рассматриваться как результат не только высокой комплаентности, но и исходно меньшей тяжести заболевания.

Цель исследования: изучить клинические особенности болевого синдрома (БС) при демиелинизирующих заболеваниях (ДЗ) с поражением спинного мозга на примере пациентов с рассеянным склерозом (РС) или заболеваниями спектра нейрооптикомиелита (ЗСНОМ).

Дизайн: исследование методом поперечных срезов (cross-sectional).

Материалы и методы. Обследованы 30 больных ДЗ с поражением спинного мозга. Все пациенты разделены на две группы: с БС (n = 20, из них 10 пациентов с РС и 10 с ЗСНОМ) и без него (n = 10, из них 7 пациентов с РС и 3 с ЗСНОМ). Все участники проходили стандартное интервьюирование, оценку неврологического статуса, интенсивности боли по 10-балльной визуальной аналоговой шкале (ВАШ), степени общей инвалидизации по Expanded Disability Status Scale, а также заполняли опросники по наличию нейропатического БС (DN4), тревоги и депрессии Бека, качества жизни Short Form 36-item health survey.

Результаты. Продолжительность БС составляла в среднем 23,5 ± 1,3 дня у больных с РС и 46,6 ± 2,4 дня у пациентов с ЗСНОМ (p = 0,000014). Статистически значимой разницы в интенсивности БС по ВАШ между исследуемыми группами не было. При анализе баллов по шкале качества жизни SF-36 статистически значимая разница выявлена в показателях психического здоровья (при БС — 30,1 ± 2,6, без БС — 50,77 ± 3,39 балла, p = 0,000182), социальной активности (при БС — 30,35 ± 10,37, без БС — 77,33 ± 6,5 балла, р = 0,00145), ролевого функционирования, зависящего от физических факторов (при БС — 27,5 ± 3,31, без БС — 44,22 ± 5,55 балла, р = 0,0019842), ролевого функционирования, зависящего от эмоциональных факторов (при БС — 27,6 ± 11,38, без БС — 70,67 ± 14,74 балла, р = 0,001649), а также в интенсивности БС (при БС — 38,80 ± 7,27, без БС — 73,56 ± 6,56 балла, р = 0,001571). По данным шкалы тревоги и депрессии Бека, депрессия значимо чаще встречалась у пациентов с БС (р = 0,002).

Заключение. Нейропатическая боль при ЗСНОМ более интенсивна и продолжительна, а характеристики боли не зависят от возраста, пола и длительности заболевания. У пациентов с БС снижены показатели психического компонента здоровья, социального и ролевого функционирования. Статистически значимые различия в указанных показателях между больными с РС и ЗСНОМ не выявлены.

Цель исследования: изучить особенности показателей нейровизуализации (магнитно-резонансной томографии (МРТ) головного мозга и магнитно-резонансной спектроскопии медиобазальных отделов височных долей) у пациентов с мезиальной височной эпилепсией (ВЭ).

Дизайн: ретроспективное исследование.

Материалы и методы. Проведен анализ МРТ головного мозга у 166 пациентов с мезиальной ВЭ, дополнительно проанализированы результаты МР-спектроскопии медиобазальных отделов височных долей у 32 из них. Мужчин было 69 (42%), женщин — 97 (58%). Медиана возраста составила 35 [29; 46] лет. Возраст дебюта ВЭ — 19 [13; 30,5] лет. Медиана длительности заболевания — 11 [9; 20] лет. С учетом особенностей нейровизуализации для анализа метаболических изменений пациенты с ВЭ были разделены на три группы: 1-я — пациенты с ВЭ и гиппокампальным склерозом (62 (37,3%) человека); 2-я — больные без структурных изменений, по данным МРТ головного мозга (МР-негативные) (40 (24%) человек); 3-я — пациенты с другими структурными изменениями головного мозга (64 (38,7%) человека, исключены из последующего анализа ввиду неоднородности нейрорадиологических данных). Всем пациентам проведена МРТ головного мозга с мощностью магнитного поля 1,5 Тесла в Т1, Т2-, FLAIR-, DWI- и SWI-режимах. МР-спектроскопия медиобазальных отделов височных долей проводилась с исследованием основных метаболитов: N-ацетиласпартата, холина, креатина, лактата, глутаматноглутаминового комплекса, мионозитола. Оценивались только качественные показатели, характеризующие снижение или повышение уровня метаболита, а также сторону поражения.

Результаты. У пациентов с мезиальной ВЭ и склерозом гиппокампа статистически значимо чаще регистрировались очаговая неврологическая симптоматика (р = 0,019) и интериктальная региональная эпилептиформная активность (р = 0,002), они чаще получали политерапию противоэпилептическими препаратами (р = 0,022), чем МР-негативные больные. У 93,7% пациентов с мезиальной ВЭ вне зависимости от этиологии заболевания зарегистрированы одно-/двусторонние изменения уровней N-ацетиласпартата и других основных метаболитов, по данным МР-спектроскопии медиобазальных отделов височных долей.

Заключение. МР-спектроскопия медиобазальных отделов височных долей является чувствительным методом диагностики метаболических нарушений у пациентов с мезиальной ВЭ.

Цель исследования: изучить возможность прогнозирования течения мезиальной височной эпилепсии с использованием методов логистической регрессии и деревьев классификации.

Дизайн: проспективное исследование.

Материалы и методы. Обследованы 166 пациентов, страдающих мезиальной височной эпилепсией. Диагноз височной эпилепсии определялся на основе клинико-анамнестических данных, данных электроэнцефалографии и нейровизуализации. На основе молекулярно-генетического анализа ОНВ генов IL-1β, TNF, BDNF, NTRK-2, исследования концентраций BDNF, NTRK-2, интерлейкина 1β, фактора некроза опухоли α в плазме крови методом иммуноферментного анализа, данных нейровизуализации и клинико-анамнестических данных осуществлялся прогноз течения мезиальной височной эпилепсии с помощью логистического регрессионного анализа и деревьев классификации.

Результаты. Методом множественного логистического регрессионного анализа выявлено, что совместное влияние склероза гиппокампа и носительства аллели А rs6265 гена BDNF приводит к некомпенсированному течению височной эпилепсии. Точность составила 80,3%, чувствительность — 66,7% (95% доверительный интервал (ДИ): 46,0%; 83,5%), специфичность — 91,4% (95% ДИ: 76,9%; 98,2%). С использованием алгоритма CHAID сгенерировано дерево классификации, позволяющее отнести пациентов с височной эпилепсией к группе компенсированного или некомпенсированного течения заболевания. При этом точность модели составила 80,3%, чувствительность — 75,0% (95% ДИ: 66,9%; 82,0%), специфичность — 87,8% (95% ДИ: 79,6%; 93,5%).

Заключение. Выявлены прогностически значимые клинические характеристики пациентов с ВЭ, особенности изменения концентраций циркулирующих провоспалительных и нейротрофических факторов, носительства однонуклеотидных вариантов кодирующих их генов для прогнозирования характера течения ВЭ, что позволяет на практике применять персонализированный подход к пациенту, особенно востребованный в случае хронического заболевания.

Цель обзора: рассмотреть эффективность и безопасность использования нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП) у пациентов с поясничной болью (ПБ), в том числе при COVID-19.

Основные положения. Скелетно-мышечные болевые синдромы, в частности ПБ, широко распространены, негативно влияют на качество жизни больных, приводят к существенным расходам на лечебные мероприятия. У многих пациентов, перенесших COVID-19, ПБ появляется или усиливается. Трудности ведения таких больных обусловлены поражением различных органов и систем организма, необходимостью принимать одновременно большое количество лекарственных препаратов, что увеличивает риск их взаимодействия. В обзоре приведены сведения об эффективности и безопасности применения нимесулида у больных с ПБ. Рассматриваются данные об использовании НПВП у больных COVID-19. Анализируются положительные эффекты нимесулида и возможные риски при его назначении.

Заключение. Ведение больных с ПБ в условиях пандемии COVID-19 требует тщательного выбора оптимальной терапии с учетом имеющейся коморбидности и высокого риска лекарственных взаимодействий. Нимесулид является эффективным лекарственным препаратом, обладающим хорошим профилем безопасности и переносимости. Его целесообразно применять при лечении пациентов с ПБ, в том числе перенесших COVID-19. Безопасность проводимой терапии может быть обеспечена тщательным учетом имеющейся сопутствующей патологии и факторов риска развития потенциальных осложнений лечения.

Цель исследования: установить влияние коронавирусной инфекции, вызванной COVID-19, осложненной пневмонией, на состояние когнитивных функций пациентов.

Дизайн: проспективное исследование.

Материалы и методы. Обследованы 32 пациента основной группы с коронавирусной инфекцией на 2–3-й койко-день лечения в стационаре, на 8–10-й день, через 2 месяца после госпитализации и 30 клинически здоровых участников контрольной группы. Когнитивные функции оценивали с помощью нейропсихологических тестов: Montreal Cognitive Assessment (MoCA), Mini Mental State Examination (MMSE), Frontal Assessment Battery (FAB), The Clock-drawing Test (CDT). Скрининг симптомов тревоги и депрессии проводился при помощи шкалы Hospital Anxiety and Depression Scale (HADS).

Результаты. В основной группе в остром и восстановительном периодах инфекции наблюдались статистически значимые когнитивные нарушения по данным MMSE, MoCA, FAB в отличие от контрольной группы (p < 0,001). На 2–3-й день нахождения в стационаре и 8–10-й день значения MMSE составили 22 [22; 29] и 22 [19,2; 23,7] балла; MoCA — 26 [21; 28] и 21 [18; 23] балл, FAB — 13 [10; 18] и 10 [8; 12] баллов, через 2 месяца после госпитализации MMSE — 29 [26,8; 30] баллов (р = 0,008 для отличия от показателей на 2–3-й и 8–10-й день), MoCA — 25 [22; 27] баллов (р = 0,03 для отличия от значения на 8–10-й день), FAB — 16 [14,5; 17] баллов (р = 0,004 и р = 0,02). Состояние когнитивных функций, измененных в остром периоде заболевания, еще более ухудшалось к 8–10-му дню госпитализации и имело тенденцию к нормализации через 2 месяца. По данным шкалы HADS, отклонений от нормы не было, что говорит об отсутствии тревоги и депрессии у исследуемых пациентов, медиана составила менее 8 баллов. Показатели СDT также не отклонялись от нормы как в остром, так и в восстановительном периодах.

Заключение. Коронавирусная инфекция влияет на когнитивный статус. При выявлении у больных когнитивной дисфункции могут быть рекомендованы препараты нейропротективного ряда, немедикаментозная когнитивная реабилитация. Вполне вероятным является развитие когнитивных нарушений как самостоятельного синдрома, течение которого не связано напрямую с соматическим выздоровлением.

Цель исследования: оценить эффективность включения сеансов гипербарической оксигенации (ГБО) в кислородной камере «Oxysys 4500» в комплекс реабилитационных мероприятий у медицинских работников с синдромом эмоционального выгорания (СЭВ).

Дизайн: открытое проспективное сравнительное рандомизированное когортное исследование.

Материалы и методы. Обследовано 79 медицинских работников с последствиями стресса в условиях эпидемии COVID-19. Исследована динамика психоэмоционального состояния испытуемых в ходе реабилитации с включением процедур ГБО в кислородной камере «Oxysys 4500». Использовались тест депрессии Бека, шкала ситуативной тревожности опросника Спилбергера — Ханина и методика диагностики профессионального выгорания К. Маслач и С. Джексон.

Результаты. Признаки СЭВ и психоэмоциональные последствия стресса отмечены у ² /₃ опрошенных. Они были более характерны для лиц молодого возраста и статистически значимо чаще (р ≤ 0,05) встречались у не болевших COVID-19. Выявленный вклад депрессии и ситуативной тревожности в формирование симптомов СЭВ позволяет обозначить их в качестве психокоррекционных мишеней для стабилизации психоэмоционального состояния и ликвидации последствий профессионального стресса. Включение сеансов ГБО в комплекс лечения привело к редукции признаков депрессии и снижению ситуативной тревожности.

Заключение. Продемонстрирована высокая эффективность включения сеансов ГБО в комплекс реабилитации медицинских работников с СЭВ.

Цель исследования: определить частоту и структуру послеоперационной мозговой дисфункции при открытом и рентген-хирургическом протезировании аортального клапана, а также установить факторы риска и способы профилактики послеоперационной мозговой дисфункции при открытых операциях протезирования аортального клапана.

Дизайн: проспективное когортное исследование.

Материалы и методы. Обследованы 114 пациентов (92 мужчины и 22 женщины) в возрасте 67 [58; 76] лет, которым выполнены плановые хирургические операции протезирования аортального клапана сердца. Все больные были распределены на три группы: «открытая операция» (n = 82), «церебропротекция» (n = 16) и «рентген-хирургия» (n = 16). В группах «открытая операция» и «церебропротекция» пациентам выполняли открытые хирургические операции протезирования аортального клапана в условиях искусственного кровообращения, в группе «рентген-хирургия» — транскатетерную имплантацию аортального клапана. Пациенты в группе «церебропротекция» дополнительно получали 1,5% раствор меглюмина натрия сукцината в раннем послеоперационном периоде.

Результаты. Послеоперационная мозговая дисфункция диагностирована у 41,2% пациентов, ее частота в исследуемых группах значимо не различалась. В группе «церебропротекция» установлена меньшая продолжительность симптоматического делирия раннего послеоперационного периода (р = 0,0441), чем в группе «открытая операция». Определены 18 факторов риска послеоперационной мозговой дисфункции и ее клинических типов, два церебропротективных фактора — предоперационный индекс массы тела более 25 кг/м² и применение меглюмина натрия сукцината в раннем послеоперационном периоде.

Заключение. Хирургические операции протезирования аортального клапана характеризуются высокой частотой развития послеоперационной мозговой дисфункции, что требует дальнейшего совершенствования методов периоперационной церебропротекции.

Цели исследования: проследить динамику органического расстройства личности от момента призыва в течение 5 лет.

Дизайн: лонгитудинальное исследование.

Материалы и методы. Исследование проводилось в два этапа. На первом этапе анализировались данные о призывниках, проходивших медицинское освидетельствование и признанных негодными или ограниченно годными к несению срочной военной службы. Обследованы 52 призывника с органическим расстройством личности в среднем возрасте 19,02 ± 1,01 года. Оценивали психический статус, выраженность психических расстройств, качество социальной адаптации, дополнительно заполнялись Экспериментально-психологическая анкета анамнестического исследования призывников, Анкета призывника. На втором этапе проведено клинико-катамнестическое (в течение 5 лет) обследование больных. Проводился факторный анализ результатов спустя 2, 3, 4, 5 лет после первого обследования. Из второго этапа 6 человек выбыли из-за смены места жительства, отказа от дальнейшего обследования.

Результаты. Выявлено усложнение клинической картины расстройства более чем в 60% случаев. Факторный анализ определил наиболее устойчивое жесткое звено — сочетание клинических симптомов, на которые должна быть направлена терапия, чтобы более радикально расшатать устойчивую патологическую систему клинических проявлений расстройства. Жесткое звено системы проходит через все первые факторы при всех проведенных исследованиях и характеризует наибольший процент случаев от полной дисперсии: склонность к импульсивному реагированию с дефицитом контроля над своими поступками, повышенное притязание, снижение социальной адаптации и близкие симптомы в виде неустойчивости внутреннего эмоционального равновесия или ослабления аффективно-волевой регуляции. На четвертом году исследования они «обрастают» гибким звеном — аддикцией в виде злоупотребления алкоголем, психоактивными веществами, а также неквалифицированным трудом. На пятый год произошло дальнейшее усложнение в виде психопатоподобного поведения. Установлены также гибкие звенья системы, воздействуя на которые, устойчивое патологическое состояние можно пытаться устранить постепенно, менее качественно, так как при устранении одной взаимосвязи симптомов появляется другая, но с меньшим количеством наблюдений от полной дисперсии.

Заключение. Проведенное исследование указывает на необходимость дальнейшего наблюдения, более радикального воздействия (терапевтического, психокоррекционного, социально-реабилитационного) на призывников, признанных негодными или ограниченно годными к несению военной службы по призыву, чтобы избежать усложнения психопатологии.

Цель исследования: изучение клинико-криминологических факторов у пациентов с шизофренией и больных органическими психическими расстройствами (ОПР), предшествовавших совершению первичного общественно опасного деяния (ООД), и анализ различных признаков с учетом дальнейшего катамнеза этих пациентов и профилактики повторного ООД.

Дизайн: сравнительное исследование.

Материалы и методы. В исследование вошли 86 пациентов с диагнозом шизофрении (основная группа А) и 45 больных ОПР (группа сравнения Б), совершивших повторные ООД, которые были признаны невменяемыми и 2 раза и более отбыли принудительное лечение различного вида, назначенное им судом. В качестве основных методов исследования в работе использованы клинико-психопатологический с учетом данных патопсихологического обследования и клинико-статистический.

Результаты. Ранее не привлекались к уголовной ответственности в группе А 49 (57%) пациентов, в группе Б — 23 (51,1%) человека, соответственно больных с криминальным опытом в группе А было 37 (43%), а в группе Б — 22 (48,9). Среди ранее привлекавшихся к уголовной ответственности больных в группе А один раз привлекались 26 (30,2%) человек, в группе Б — 9 (20%), а многократно — 11 (12,8%) и 13 (28,9%) пациентов соответственно. У лиц с шизофренией наиболее показателен рост количества преступлений против жизни и здоровья — с 13,5% в анамнезе до 30,2% при повторном ООД, при том что число преступлений против собственности менялось незначительно (от 59,4% в анамнезе до 54,7% при повторном ООД). На этом фоне отмечен рост частоты преступлений, связанных с оборотом наркотических средств, с 2,7 до 11,7%. У пациентов с ОПР количество преступлений против собственности снизилось с 86,4% в анамнезе до 51,1% при повторном ООД при одновременном увеличении доли преступлений против жизни и здоровья (от 4,5% в анамнезе до 35,6% при повторном ООД). При этом частота преступлений, связанных с оборотом наркотических средства, выросла незначительно (с 9,1 до 11,1%).

Заключение. Установлено, что пациенты данных нозологических категорий имеют специфичные особенности криминального поведения, отражающиеся на характере противоправной деятельности, особенностях направленности рецидива ООД, изменении структуры криминального поведения в течение развития заболевания. Полученные данные позволят изучить особенности криминального поведения психически больных исследуемых групп и помогут в разработке рекомендаций по профилактике и в прогнозировании преступлений, совершаемых психически больными.

Цель обзора: анализ и систематизация результатов научных работ по изучению вариабельности сердечного ритма при шизофрении и шизоаффективном расстройстве.

Основные положения. В многочисленных исследованиях продемонстрировано снижение показателей общей вариабельности сердечного ритма и интенсивности вагусных влияний у больных шизофренией и шизоаффективным расстройством, в том числе в ответ на когнитивную или стрессовую нагрузку. У них также выявлено уменьшение барорефлекторной чувствительности. Эти нарушения наблюдаются у пациентов, ранее не получавших медикаментозное лечение, и у здоровых родственников первой линии родства. Их выраженность взаимосвязана с тяжестью продуктивной, негативной и аффективной симптоматики, а также с наличием метаболического синдрома. В психотических состояниях вегетативная кардиальная дизрегуляция выражена сильнее. Антипсихотики с М-холинолитической и/или α₁ -адренолитической активностью могут ее усугублять. Указанные нарушения выявляются не только при шизофрении, но и при других психических и соматических расстройствах, в патогенезе которых участвует дистресс.

Заключение. Возможность применения показателей вариабельности сердечного ритма в качестве дополнительных критериев оценки тяжести психоза, прогноза эффективности терапии, а также для ранней стратификации кардиоваскулярных рисков требует дальнейшего изучения в научных исследованиях.

Цель исследования: изучение роли психообразовательной программы в преодолении самостигматизации у больных соматизированными расстройствами.

Дизайн: обсервационное эмпирическое сравнительное клиническое исследование при использовании плана для двух рандомизированных групп с предварительным и итоговым обследованием.

Материалы и методы. В исследовании участвовали пациенты в возрасте от 20 до 45 лет, впервые госпитализированные с диагнозом «соматизированное расстройство». В основную группу вошли 60 больных, которым наряду с психофармакологическим лечением проводили психообразовательную программу. Контрольную группу составили 60 больных, получавших только медикаментозную терапию. Состояние пациентов оценивали с применением клинико-психологических и психодиагностических методов.

Результаты. По окончании лечения выраженность самостигматизации и уровень знаний о психической болезни в группах исследования различались на высоком уровне статистической значимости (p < 0,001), а показатели шкалы соматизации — на достоверном уровне (p < 0,05).

Заключение. Психообразовательная программа способствует преодолению «избегающего врача-психиатра поведения» и тем самым снижает риск хронизации заболевания, содействует предотвращению необратимых изменений личности.